- Регистрация
- 4 Ноя 2020
- Сообщения
- 2.129
- Репутация
- 151
- Реакции
- 414
Из-за систематического употребления наркотиков возникают серьезные биохимические нарушения. Но часто вопрос не только в биохимии, но и в психологии.
Если вы зададитесь целью погрузиться в самые глубины человеческого страдания, берите депрессию. Депрессия ломает жизни, депрессия встречается невероятно часто и о ней необходимо знать. Депрессия – самая ужасная болезнь из всех известных заболеваний в мире и вот почему: это тяжелейшее и очень распространенное заболевание. По оценке ВОЗ депрессия – четвертая по популярности причина нетрудоспособности, к 2025 станет второй сразу после ожирения и диабета.
Существует две составляющих этой болезни: биологическая и психологическая. Для начала разберемся с симптомами, но прежде обратим внимание на то, что мы часто называем депрессией то, что ею не является. Ну, к примеру, пришли плохие новости, в жизни случилась неприятность, кто-то вас разочаровал или расстроил и всё, вы в депрессии!
Вы приуныли аж на целых два дня. Но это не депрессия, о которой пойдет речь далее.
Другая ситуация: с вами случилась какая-то настоящая беда – вас уволили, вы потеряли кого-то из близких, несколько недель вы не можете прийти в себя, но, рано или поздно и это проходит.
Итак, что мы имеем? Житейская депрессия, которая случается с каждым из нас, второе – подавленное состояние после каких-то серьезных несчастий, которое со временем проходит – это реактивная депрессия.
А ещё есть третий вариант – когда вы долго живете с ощущением, будто вас катком переехало – глубокая депрессия. Стоит обратить внимание, что тех, кому удается из нее выйти легко загнать обратно и никаких трагедий не понадобиться.
И всё же. Депрессия – это биохимическое расстройство с генетическим компонентом и влиянием ранней среды из-за которого человек не может наслаждаться закатом. Вот вкратце суть этого заболевания.
Основной признак депрессии – так называемая ангедония.
В то время как гедонизм – это стремление к удовольствию, культ наслаждения, то ангедония – это неспособность его испытывать! И это важнейший признак депрессии.
Сожаление и вина. В случае тяжелой депрессии чувства сожаления и вины настолько усиливаются, что вызывают делюзии (искаженное восприятие человеком окружающего мира).
Далее – самоповреждения. Люди в состоянии депрессии настолько уязвимы, что наносят себе увечья, а иногда дело заканчивается суицидом. Еще один тип характерной симптоматики – психомоторная заторможенность. Когда в от всего устаете, вам тяжело делать что бы то ни было, тяжело даже думать!
Как ни странно, но депрессия имеет такие же биологические причины, как и диабет первого типа. При тяжелой депрессии организм начинает работать иначе – например, что совсем не удивительно, при депрессии у людей начинаются проблемы со сном. Если вас что-то тревожит, то вы не можете уснуть.
При депрессии человек просыпается очень рано, уставший, но уснуть повторно не получается. Сон – это неоднородный процесс, существуют разные фазы: медленный сон, глубокий сон, быстрый сон и так далее. Они структурированы, во сне полный цикл из всех фаз продолжается около 90 минут. У человека в депрессии этот порядок сильно нарушен.
Большинство из нас… заедает стресс.
Мы едим что-то вкусное, так как считается, что углеводы как-то улучшают настроение. И это правда, так как углеводы снижают выработку гормонов стресса. Мы едим больше, когда у нас упадок настроения. При тяжелой депрессии все наоборот – наблюдается снижение аппетита. Еще происходит активация типичной реакции на стресс. Уровни определенных гормонов повышены, отмечается повышенная чувствительность симпатической нервной системы, усиливается выработка адреналина. На первый взгляд может показаться, что человек в глубокой депрессии, увязший в психомоторной заторможенности, превращается в своеобразного овоща, но это не так, более того, совсем наоборот – организм при депрессии переживает дичайший стресс, выдавая гипертрофированную реакцию, при этом все происходит внутри. Человек непрерывно находится в состоянии сильнейшего стресса и ему приходится с ним сражаться – ускоренный метаболизм, повышенный тонус мышц, все говорит о том, что все дело в биологии. Еще один аргумент в пользу значительного влияния биологии – наличие регулярных паттернов. Человек может впасть в глубокую депрессию и в течение двух месяцев страдать от ярко выраженных симптомов. А затем он вернется в норму. Через год-полтора ситуация повторится, а затем через год-полтора – снова. Есть люди, которые впадают в депрессию только зимой, это так называемое сезонное аффективное расстройство, что связано с биологией.
Чистый кайф и крысы-наркоманки
Существует несколько сотен различных нейромедиаторов. Если говорить о депрессии, то интерес представляет несколько штук. Первый нейромедиатор называется норадреналин. Его роль в депрессии открыли в начале 60-х годов 20-го века. В то время стали появляться первые антидепрессанты – ингибиторы МАО, которые подавляют активность ферментов, которые расщепляют норадреналин. За что отвечает норадреналин? В 50-х узнали, что он связан с ангедонией. Найдите крысу, возьмите одну конкретную зону и поместите туда электрод для стимуляции. Подаем сигнал и вдруг наша крыса становится невероятно счастливой. Крысы умирают, нажимая на эту кнопку ради удовольствия. Это лучше, чем еда, лучше, чем секс, если крыса наркозависимая, то эта кнопка лучше, чем наркотики. Она стимулирует зону, отвечающую за чистое удовольствие. В 60-х ее так и назвали – центр удовольствия. Само собой ее стали изучать. Исследования на людях показали, что у нас все то же самое, что и у крыс. В начала 60-х начинали стимулировать центры удовольствия у людей. Результаты были невероятные. Это был чистый кайф! Примерно в то время стало ясно, что центр удовольствия использует норадреналин. Поэтому его нехватка и может объяснить ангедонию. Но в процессе исследований обнаружились некоторые нестыковки.
Оказалось, что хоть норадреналин и присутствует в этой системе, есть и другой, гораздо более важный нейромедиатор – дофамин. Кстати, кокос взаимодействует именно с дофаминовой системой, а норадреналин играет лишь незначительную роль в удовольствии. Но самая большая проблема возникла в конце 80-х, когда придумали Прозак. Это селективный ингибитор обратного захвата серотонина. И он действует на совершенно другой нейромедиатор под названием серотонин. Принцип действия у него тот же – он препятствует обратному захвату вещества, усиливая сигнал. Какой вывод можно сделать? Кому-то нехорошо, даем ему Прозак и все становится хорошо. Тогда стали регулярными ужасающие перестрелки аргументами между сторонниками норадреналиновой и серотониновой гипотезами. Сегодня, если все упростить, доказано, что дофамин как-то связан с ангедонией. Нехватка норадреналина как-то связана с психомоторной заторможенностью. Неватка сератонина – с обсессивным чувством сожаления. Что любопытно – обсессивными могут быть и другие вещи. Кому-то надо, чтобы все письменные принадлежности лежали строго симметрично, кто-то моет руки постоянно. При любом обсессивно-компульсивном расстройстве могут помочь лекарства вроде Прозака, если вы на чем-то зацикливаетесь, может помочь усиление серотониновых сигналов.
Есть еще такой нейромедиатор – вещество Р. Он связан с болью. Если уколоть палец, то нейроны в спинном мозге начнут выделять вещество Р, передавая друг другу сигнал. Оно связано с обычной болью, а еще с хроническим болевым синдромом. Это было известно, но оказалось, что лекарства, снижающие интенсивность сигналов от вещества Р иногда помогают при депрессии. О чем это говорит? Душевная боль – это не просто метафора. Ваш организм использует те же химические вещества, чтобы ее почувствовать, что и когда вы укололись чем-нибудь. Это то, что касается нейрохимии.
Теперь перейдем к нейроанатомии. Что происходит со структурой самого мозга. Депрессия развивается, когда кора вашего мозга начинает нашептывать остальным частям мозга, что на вас нападает вполне реальный хищник, то есть когда она что-то оценивает, как непосредственную угрозу жизни. Для этого достаточно просто подумать о чем-то грустном. То есть, депрессия возникает тогда, когда коре головного мозга становится слишком грустно и она увлекает за собой весь остальной мозг. Закончим биологическую часть гормонами – какую роль они играют? Например, у кого-то есть проблемы с гормонами щитовидной железы. Они отвечают за поддержание обмена веществ в организме, контроль температуры тела и так далее.
Кто-то считает, что мужчины и женщины по-разному переживают эмоции, в среднем женщины дольше думают о том, что их расстроило, сильнее на этом сосредотачиваются. Звучит, как типичный стереотип, но это научно подтверждено!
Соотношение и концентрация гормонов эстрогена и прогестерона напрямую связаны с депрессиями у женщин. Что происходит после родов или при месячных? Уровень гормонов скачет вверх-вниз, из-за этого их соотношение и концентрация сбиваются, а любое изменение в количестве эстрогена или прогестерона имеет свои последствия: меняется количество рецепторов, нейромедиаторов, активность обратного захвата, чем бы не оказалась депрессия на этом базовом уровне, эстроген и прогестерон как-то с этим связаны. Еще один класс гормонов, которые нам интересны – они важны в стрессовых ситуациях. Самый известный гормон стресса – глюкокортикоиды.
Их синтезируют надпочечные железы в ответ на стресс. У людей это гидрокортизон, он же кортизол. У половины людей в тяжелой депрессии уровень глюкокортикоидов просто зашкаливает. При депрессии что-то ломается в регуляции стрессовых гормонов. Организм людей в депрессии находится в постоянном напряжении, а сознание в самом пекле тяжелой эмоциональной схватки. Итак, повышенный уровень гормонов стресса значит постоянное воздействие глюкокортикоидов, что увеличивает риск депрессии.
По статистике большинство людей перед тем, как впасть в депрессию, переживают что-то ужасное. Вот тогда все и начинается. При этом такие люди застревают в депрессии дольше всего.
Предположим, у вас случился эпизод тяжелой депрессии после сильного стресса, но вы пришли в себя. Все хорошо. Повышенного риска повтора нет. Если произойдет что-то ужасное – у вас депрессия. Вы вновь приходите в себя, повышенного риска депрессии все еще нет. Но история повторяется и на четвертый, пятый раз что-то происходит. Депрессия начинает возникать сама по себе. Никаких ужасных стрессогенных событий, чтобы она началась, больше не требуется. Вот тогда-то все и начинается! Это – переломный момент. Вывод: серьезный стресс может предрасположить вас к депрессии.
Что делают глюкокортикоиды? Если их много – начинает не хватать дофамина. Похоже, нейрохимический корень болезни найден.
Психология депрессии
В свое время Зигмунд Фрейд пытался понять, в чем разница между людьми, которые могут так или иначе пережить депрессию и теми, кого она ломает? В тот период депрессию, из которой люди выходили, называли …скорбью. Ту депрессию, которая не заканчивалась, называли меланхолией. В знаменитом эссе Фрейд писал, почему некоторые люди ей подвержены, в чем разница между скорбью и меланхолией. Согласно Фрейду, у вас могут возникнуть противоречивые смешанные чувства к тем, кого вы любите. Вы их любите, их же ненавидите, презираете, отвергаете и так далее. Так вот с его точки зрения вы потеряли что-то, что любили, это относится и к идеям и к целям. Что происходит дальше? Большинство людей концентрирует свою любовь на чувстве утраты. Они скорбят и через какое-то время приходят в себя. С точки зрения Фрейда меланхолия возникает у тех, кто не может перевести отрицательное чувство на задний план. Человек погружается с головой в эту любовь, ненависть, сожаление, боль. А депрессия в таком случае – это погружение в чувства, их неоднозначность. Это многое объясняет, неудивительно, что вам грустно, если вы потеряли кого-то дорогого. А если начинается меланхолия, то все сложнее. Во-первых, вы кого-то потеряли. Во-вторых, вы потеряли возможность наладить с ним отношения, отсюда ощущение вины.
Депрессия – это агрессия, направленная на себя!
Теперь понятно, откуда берется депрессия, откуда гормоны стресса, понятно, откуда нежелание выползать из кровати и психомоторная заторможенность. Направленная на себя агрессия это отлично объясняет. Но есть проблема: как выразить все эти фрейдовские смешанные чувства понятиями из нейрохимии? Как баланс эстрогена и дофамина связан с балансом любви и ненависти?
Огромное количество литературы указывает на то, что стресс и реакция на него будет сильнее и риск развития связанных с этим болезней выше, если у вас нет возможности куда-то направить свое негодование, если вам кажется, что вы не контролируете сложившуюся ситуацию, если вы не можете знать заранее, когда событие произойдет, и если нет плеча, на котором вы можете поплакать. В этом суть психологии стресса. Депрессия в таком случае его, стресса, патологическая крайность.
Мы подходим к определению депрессии в когнитивной психологии – выученная беспомощность, вы учитесь бессилию. Вы снова и снова пытается что-то изменить и у вас ничего не получается. Но в какой-то момент вы просто перестаете пытаться, так как знаете, что все равно ничего не получится. Когда в тяжелой ситуации вы говорите: да, это ужасно, но это не все, что есть в моей жизни, из-за когнитивных нарушений боль застилает собой все остальное. У вас нет контроля, вы ничего не можете, вы беспомощны
– в этом суть психологии депрессии.
Существует две прямо противоположные точки зрения на первопричину депрессии: современная – о биологической подоплеке и психологическая – потеря контроля.
Самый надежный способ заработать депрессию – это лишиться родителя в возрасте до 10 лет. После этого у вас на всю жизнь останется повышенный риск серьезной депрессии. Что по преимуществу происходит с человеком за первые 10 лет жизни? Мы познаем основы причин и следствий, выясняем, есть ли у нас в этом мире какая-то сфера эффективности, контроль над какими-то областями жизни, а в случае смерти близких мы страшным способом вдруг выучиваем, что контролируем далеко не все. Мы не контролируем самое важное. И что это в итоге значит? Что по куче разных причин мы можем остаться беспомощными. Вот вы и начинаете гулять по карю выученной беспомощности до конца своих дней.
Депрессия – это генетический порок.
Депрессии в какой-то мере свойственна наследуемость, она часто встречается внутри семьи, больше свойственна родственникам, чем случайным людям и, наконец, мы доходим до исследования близнецов. Оказывается, если у одного она есть, шанс у второго на депрессию 50%!
Для просто братьев и сестер – 25%. Если общие только мать или отец – 8%, для двух случайных людей – только 2%. Это говорит о том, что в заболевании есть генетическая составляющая. А еще о том, что при одинаковых генах вы в половине случаев не поддаетесь депрессии. Шансы – 50 на 50. Гены важны, но они не более важны, чем остальные факторы. И значит депрессия не неизбежна! Тут важны уязвимее точки. Что такое уязвимость? Несколько лет назад был обнаружен ген, связанный с тем, разовьется ли у вас депрессия или нет. Этот ген каким-то образом связан с серотонином, а также со всем, что связано с его обратным захватом. Многолетние исследования подтвердили, что, несмотря на «порченый» ген у людей, которые никогда не подвергались сильному стрессу депрессия не развивалась. Ген, связанный с депрессией определяет, как быстро мы восстанавливаемся, пережив несчастье, и как легко мы справляемся со стрессом. Функция этого гена регулируется так называемыми глюкокортикоидами.
Если собрать воедино все психологические аспекты стресса и привязать их к биохимии получается великолепная многосторонняя модель. Вот, собственно, что наука сейчас думает по этому вопросу. Важно учитывать роль стресса, пересечения биологических и психологических факторов и важность детского возраста, когда формируется основные характеристики, определяющие, насколько вы подвержены депрессии.
Если вы зададитесь целью погрузиться в самые глубины человеческого страдания, берите депрессию. Депрессия ломает жизни, депрессия встречается невероятно часто и о ней необходимо знать. Депрессия – самая ужасная болезнь из всех известных заболеваний в мире и вот почему: это тяжелейшее и очень распространенное заболевание. По оценке ВОЗ депрессия – четвертая по популярности причина нетрудоспособности, к 2025 станет второй сразу после ожирения и диабета.
Существует две составляющих этой болезни: биологическая и психологическая. Для начала разберемся с симптомами, но прежде обратим внимание на то, что мы часто называем депрессией то, что ею не является. Ну, к примеру, пришли плохие новости, в жизни случилась неприятность, кто-то вас разочаровал или расстроил и всё, вы в депрессии!
Вы приуныли аж на целых два дня. Но это не депрессия, о которой пойдет речь далее.
Другая ситуация: с вами случилась какая-то настоящая беда – вас уволили, вы потеряли кого-то из близких, несколько недель вы не можете прийти в себя, но, рано или поздно и это проходит.
Итак, что мы имеем? Житейская депрессия, которая случается с каждым из нас, второе – подавленное состояние после каких-то серьезных несчастий, которое со временем проходит – это реактивная депрессия.
А ещё есть третий вариант – когда вы долго живете с ощущением, будто вас катком переехало – глубокая депрессия. Стоит обратить внимание, что тех, кому удается из нее выйти легко загнать обратно и никаких трагедий не понадобиться.
И всё же. Депрессия – это биохимическое расстройство с генетическим компонентом и влиянием ранней среды из-за которого человек не может наслаждаться закатом. Вот вкратце суть этого заболевания.
Основной признак депрессии – так называемая ангедония.
В то время как гедонизм – это стремление к удовольствию, культ наслаждения, то ангедония – это неспособность его испытывать! И это важнейший признак депрессии.
Сожаление и вина. В случае тяжелой депрессии чувства сожаления и вины настолько усиливаются, что вызывают делюзии (искаженное восприятие человеком окружающего мира).
Далее – самоповреждения. Люди в состоянии депрессии настолько уязвимы, что наносят себе увечья, а иногда дело заканчивается суицидом. Еще один тип характерной симптоматики – психомоторная заторможенность. Когда в от всего устаете, вам тяжело делать что бы то ни было, тяжело даже думать!
Как ни странно, но депрессия имеет такие же биологические причины, как и диабет первого типа. При тяжелой депрессии организм начинает работать иначе – например, что совсем не удивительно, при депрессии у людей начинаются проблемы со сном. Если вас что-то тревожит, то вы не можете уснуть.
При депрессии человек просыпается очень рано, уставший, но уснуть повторно не получается. Сон – это неоднородный процесс, существуют разные фазы: медленный сон, глубокий сон, быстрый сон и так далее. Они структурированы, во сне полный цикл из всех фаз продолжается около 90 минут. У человека в депрессии этот порядок сильно нарушен.
Большинство из нас… заедает стресс.
Мы едим что-то вкусное, так как считается, что углеводы как-то улучшают настроение. И это правда, так как углеводы снижают выработку гормонов стресса. Мы едим больше, когда у нас упадок настроения. При тяжелой депрессии все наоборот – наблюдается снижение аппетита. Еще происходит активация типичной реакции на стресс. Уровни определенных гормонов повышены, отмечается повышенная чувствительность симпатической нервной системы, усиливается выработка адреналина. На первый взгляд может показаться, что человек в глубокой депрессии, увязший в психомоторной заторможенности, превращается в своеобразного овоща, но это не так, более того, совсем наоборот – организм при депрессии переживает дичайший стресс, выдавая гипертрофированную реакцию, при этом все происходит внутри. Человек непрерывно находится в состоянии сильнейшего стресса и ему приходится с ним сражаться – ускоренный метаболизм, повышенный тонус мышц, все говорит о том, что все дело в биологии. Еще один аргумент в пользу значительного влияния биологии – наличие регулярных паттернов. Человек может впасть в глубокую депрессию и в течение двух месяцев страдать от ярко выраженных симптомов. А затем он вернется в норму. Через год-полтора ситуация повторится, а затем через год-полтора – снова. Есть люди, которые впадают в депрессию только зимой, это так называемое сезонное аффективное расстройство, что связано с биологией.
Чистый кайф и крысы-наркоманки
Существует несколько сотен различных нейромедиаторов. Если говорить о депрессии, то интерес представляет несколько штук. Первый нейромедиатор называется норадреналин. Его роль в депрессии открыли в начале 60-х годов 20-го века. В то время стали появляться первые антидепрессанты – ингибиторы МАО, которые подавляют активность ферментов, которые расщепляют норадреналин. За что отвечает норадреналин? В 50-х узнали, что он связан с ангедонией. Найдите крысу, возьмите одну конкретную зону и поместите туда электрод для стимуляции. Подаем сигнал и вдруг наша крыса становится невероятно счастливой. Крысы умирают, нажимая на эту кнопку ради удовольствия. Это лучше, чем еда, лучше, чем секс, если крыса наркозависимая, то эта кнопка лучше, чем наркотики. Она стимулирует зону, отвечающую за чистое удовольствие. В 60-х ее так и назвали – центр удовольствия. Само собой ее стали изучать. Исследования на людях показали, что у нас все то же самое, что и у крыс. В начала 60-х начинали стимулировать центры удовольствия у людей. Результаты были невероятные. Это был чистый кайф! Примерно в то время стало ясно, что центр удовольствия использует норадреналин. Поэтому его нехватка и может объяснить ангедонию. Но в процессе исследований обнаружились некоторые нестыковки.
Оказалось, что хоть норадреналин и присутствует в этой системе, есть и другой, гораздо более важный нейромедиатор – дофамин. Кстати, кокос взаимодействует именно с дофаминовой системой, а норадреналин играет лишь незначительную роль в удовольствии. Но самая большая проблема возникла в конце 80-х, когда придумали Прозак. Это селективный ингибитор обратного захвата серотонина. И он действует на совершенно другой нейромедиатор под названием серотонин. Принцип действия у него тот же – он препятствует обратному захвату вещества, усиливая сигнал. Какой вывод можно сделать? Кому-то нехорошо, даем ему Прозак и все становится хорошо. Тогда стали регулярными ужасающие перестрелки аргументами между сторонниками норадреналиновой и серотониновой гипотезами. Сегодня, если все упростить, доказано, что дофамин как-то связан с ангедонией. Нехватка норадреналина как-то связана с психомоторной заторможенностью. Неватка сератонина – с обсессивным чувством сожаления. Что любопытно – обсессивными могут быть и другие вещи. Кому-то надо, чтобы все письменные принадлежности лежали строго симметрично, кто-то моет руки постоянно. При любом обсессивно-компульсивном расстройстве могут помочь лекарства вроде Прозака, если вы на чем-то зацикливаетесь, может помочь усиление серотониновых сигналов.
Есть еще такой нейромедиатор – вещество Р. Он связан с болью. Если уколоть палец, то нейроны в спинном мозге начнут выделять вещество Р, передавая друг другу сигнал. Оно связано с обычной болью, а еще с хроническим болевым синдромом. Это было известно, но оказалось, что лекарства, снижающие интенсивность сигналов от вещества Р иногда помогают при депрессии. О чем это говорит? Душевная боль – это не просто метафора. Ваш организм использует те же химические вещества, чтобы ее почувствовать, что и когда вы укололись чем-нибудь. Это то, что касается нейрохимии.
Теперь перейдем к нейроанатомии. Что происходит со структурой самого мозга. Депрессия развивается, когда кора вашего мозга начинает нашептывать остальным частям мозга, что на вас нападает вполне реальный хищник, то есть когда она что-то оценивает, как непосредственную угрозу жизни. Для этого достаточно просто подумать о чем-то грустном. То есть, депрессия возникает тогда, когда коре головного мозга становится слишком грустно и она увлекает за собой весь остальной мозг. Закончим биологическую часть гормонами – какую роль они играют? Например, у кого-то есть проблемы с гормонами щитовидной железы. Они отвечают за поддержание обмена веществ в организме, контроль температуры тела и так далее.
Кто-то считает, что мужчины и женщины по-разному переживают эмоции, в среднем женщины дольше думают о том, что их расстроило, сильнее на этом сосредотачиваются. Звучит, как типичный стереотип, но это научно подтверждено!
Соотношение и концентрация гормонов эстрогена и прогестерона напрямую связаны с депрессиями у женщин. Что происходит после родов или при месячных? Уровень гормонов скачет вверх-вниз, из-за этого их соотношение и концентрация сбиваются, а любое изменение в количестве эстрогена или прогестерона имеет свои последствия: меняется количество рецепторов, нейромедиаторов, активность обратного захвата, чем бы не оказалась депрессия на этом базовом уровне, эстроген и прогестерон как-то с этим связаны. Еще один класс гормонов, которые нам интересны – они важны в стрессовых ситуациях. Самый известный гормон стресса – глюкокортикоиды.
Их синтезируют надпочечные железы в ответ на стресс. У людей это гидрокортизон, он же кортизол. У половины людей в тяжелой депрессии уровень глюкокортикоидов просто зашкаливает. При депрессии что-то ломается в регуляции стрессовых гормонов. Организм людей в депрессии находится в постоянном напряжении, а сознание в самом пекле тяжелой эмоциональной схватки. Итак, повышенный уровень гормонов стресса значит постоянное воздействие глюкокортикоидов, что увеличивает риск депрессии.
По статистике большинство людей перед тем, как впасть в депрессию, переживают что-то ужасное. Вот тогда все и начинается. При этом такие люди застревают в депрессии дольше всего.
Предположим, у вас случился эпизод тяжелой депрессии после сильного стресса, но вы пришли в себя. Все хорошо. Повышенного риска повтора нет. Если произойдет что-то ужасное – у вас депрессия. Вы вновь приходите в себя, повышенного риска депрессии все еще нет. Но история повторяется и на четвертый, пятый раз что-то происходит. Депрессия начинает возникать сама по себе. Никаких ужасных стрессогенных событий, чтобы она началась, больше не требуется. Вот тогда-то все и начинается! Это – переломный момент. Вывод: серьезный стресс может предрасположить вас к депрессии.
Что делают глюкокортикоиды? Если их много – начинает не хватать дофамина. Похоже, нейрохимический корень болезни найден.
Психология депрессии
В свое время Зигмунд Фрейд пытался понять, в чем разница между людьми, которые могут так или иначе пережить депрессию и теми, кого она ломает? В тот период депрессию, из которой люди выходили, называли …скорбью. Ту депрессию, которая не заканчивалась, называли меланхолией. В знаменитом эссе Фрейд писал, почему некоторые люди ей подвержены, в чем разница между скорбью и меланхолией. Согласно Фрейду, у вас могут возникнуть противоречивые смешанные чувства к тем, кого вы любите. Вы их любите, их же ненавидите, презираете, отвергаете и так далее. Так вот с его точки зрения вы потеряли что-то, что любили, это относится и к идеям и к целям. Что происходит дальше? Большинство людей концентрирует свою любовь на чувстве утраты. Они скорбят и через какое-то время приходят в себя. С точки зрения Фрейда меланхолия возникает у тех, кто не может перевести отрицательное чувство на задний план. Человек погружается с головой в эту любовь, ненависть, сожаление, боль. А депрессия в таком случае – это погружение в чувства, их неоднозначность. Это многое объясняет, неудивительно, что вам грустно, если вы потеряли кого-то дорогого. А если начинается меланхолия, то все сложнее. Во-первых, вы кого-то потеряли. Во-вторых, вы потеряли возможность наладить с ним отношения, отсюда ощущение вины.
Депрессия – это агрессия, направленная на себя!
Теперь понятно, откуда берется депрессия, откуда гормоны стресса, понятно, откуда нежелание выползать из кровати и психомоторная заторможенность. Направленная на себя агрессия это отлично объясняет. Но есть проблема: как выразить все эти фрейдовские смешанные чувства понятиями из нейрохимии? Как баланс эстрогена и дофамина связан с балансом любви и ненависти?
Огромное количество литературы указывает на то, что стресс и реакция на него будет сильнее и риск развития связанных с этим болезней выше, если у вас нет возможности куда-то направить свое негодование, если вам кажется, что вы не контролируете сложившуюся ситуацию, если вы не можете знать заранее, когда событие произойдет, и если нет плеча, на котором вы можете поплакать. В этом суть психологии стресса. Депрессия в таком случае его, стресса, патологическая крайность.
Мы подходим к определению депрессии в когнитивной психологии – выученная беспомощность, вы учитесь бессилию. Вы снова и снова пытается что-то изменить и у вас ничего не получается. Но в какой-то момент вы просто перестаете пытаться, так как знаете, что все равно ничего не получится. Когда в тяжелой ситуации вы говорите: да, это ужасно, но это не все, что есть в моей жизни, из-за когнитивных нарушений боль застилает собой все остальное. У вас нет контроля, вы ничего не можете, вы беспомощны
– в этом суть психологии депрессии.
Существует две прямо противоположные точки зрения на первопричину депрессии: современная – о биологической подоплеке и психологическая – потеря контроля.
Самый надежный способ заработать депрессию – это лишиться родителя в возрасте до 10 лет. После этого у вас на всю жизнь останется повышенный риск серьезной депрессии. Что по преимуществу происходит с человеком за первые 10 лет жизни? Мы познаем основы причин и следствий, выясняем, есть ли у нас в этом мире какая-то сфера эффективности, контроль над какими-то областями жизни, а в случае смерти близких мы страшным способом вдруг выучиваем, что контролируем далеко не все. Мы не контролируем самое важное. И что это в итоге значит? Что по куче разных причин мы можем остаться беспомощными. Вот вы и начинаете гулять по карю выученной беспомощности до конца своих дней.
Депрессия – это генетический порок.
Депрессии в какой-то мере свойственна наследуемость, она часто встречается внутри семьи, больше свойственна родственникам, чем случайным людям и, наконец, мы доходим до исследования близнецов. Оказывается, если у одного она есть, шанс у второго на депрессию 50%!
Для просто братьев и сестер – 25%. Если общие только мать или отец – 8%, для двух случайных людей – только 2%. Это говорит о том, что в заболевании есть генетическая составляющая. А еще о том, что при одинаковых генах вы в половине случаев не поддаетесь депрессии. Шансы – 50 на 50. Гены важны, но они не более важны, чем остальные факторы. И значит депрессия не неизбежна! Тут важны уязвимее точки. Что такое уязвимость? Несколько лет назад был обнаружен ген, связанный с тем, разовьется ли у вас депрессия или нет. Этот ген каким-то образом связан с серотонином, а также со всем, что связано с его обратным захватом. Многолетние исследования подтвердили, что, несмотря на «порченый» ген у людей, которые никогда не подвергались сильному стрессу депрессия не развивалась. Ген, связанный с депрессией определяет, как быстро мы восстанавливаемся, пережив несчастье, и как легко мы справляемся со стрессом. Функция этого гена регулируется так называемыми глюкокортикоидами.
Если собрать воедино все психологические аспекты стресса и привязать их к биохимии получается великолепная многосторонняя модель. Вот, собственно, что наука сейчас думает по этому вопросу. Важно учитывать роль стресса, пересечения биологических и психологических факторов и важность детского возраста, когда формируется основные характеристики, определяющие, насколько вы подвержены депрессии.
медицинский каннабис в помощь )